закованного в броню долга. И чувство вины, пронесённое через века, чуть не погубит его.
Броня долга ... Почему она не защищает изнутри? Почему нельзя просто сказать себе: "Я должен ...". Почему эти слова не защищают от боли внутри?

И тут тоже.
_серый_волк_, хороший вопрос Волчишка. Очень хороший.
Почему, понимая, что все делаешь правильно, все что должен, всё равно так больно внутри.
Я думаю, это болит та самая душа. Понятие неопределённое, размытое, каждым понимаемое по своему, отделённое от сознания, которому все понятно и ясно.
Так хочется избавиться от этой боли, которая бывает нестерпимой, я то уж знаю. Видно и ты знаешь. И не только ты.
Но какой ценой? Мы видели спокойного великолепного не чувствующего боли бездушного Сэма. И ведь всё было при нём - разум, инстинкты, мастерство. Живи да радуйся.
Упс, хотел бы я так избавиться от своей боли? Пока нет. Лучше потерплю. Хотя возможно просто не достиг ещё своего болевого порога.
Но пока, как я писал для Мерит в "Дороге" , остается Зубы сцепив, терпеть.

Я думаю, это болит та самая душа. Понятие неопределённое, размытое, каждым понимаемое по своему, отделённое от сознания, которому все понятно и ясно.

И ведь всё было при нём - разум, инстинкты, мастерство. Живи да радуйся.

_ILLA_ Ты знаешь, что для меня, естественника, является доказательством наличия души?
Совесть. Ведь людям у кого есть это чувство, что это такое объяснять не надо. Так вот, с точки зрения Дарвиновского естественного отбора, наличие этого чувства - абсолютно недопустимо и необъяснимо. Ведь задача естественного отбора - выжить и оставить после себя потомство. Значит - укради, отними кусок хлеба, съешь его и ты выживешь. Тогда почему люди могут последнее отдать другому, а сами с голода умереть?
С другой стороны, "на миру и смерть красна", но если мы делаем что-то такое, о чём другие не знают и никогда не узнают ... Но, ты-то знаешь, и это может преследовать тебя и не давать покоя годами, а то и десятилетиями. Это тоже совесть. И часто она заставляет искупать вину (даже если об этом знаешь только ты сам) всю жизнь теми делами, которые для тебя облегчают эту вину.
Так что я о душе не только догадываюсь, но и точно знаю, что она есть.

Дык кто ж спорит. Ты задала вопрос Почему нельзя просто сказать себе: "Я должен ...". Почему эти слова не защищают от боли внутри?
Я выдал свою версию.Рад, что ты согласна со мной.

Так вот, с точки зрения Дарвиновского естественного отбора, наличие этого чувства - абсолютно недопустимо и необъяснимо.
А вот тут не согласен. Чисто по Дарвину. Лучшая защита - это защита стай. А стая защищать и оберегать того, кто думает только о себе не будет.

С другой стороны, "на миру и смерть красна", но если мы делаем что-то такое, о чём другие не знают и никогда не узнают ...
О, на эту тему есть замечательное рассуждение у Э.Раткевич. Может читала.
На тему "на миру" и о том, что знаем только мы. Рассуждения о понятиях "честь" и "совесть" и чем они отличаются.

А стая защищать и оберегать того, кто думает только о себе не будет.
_ILLA_,До совершенства, это доведено у насекомых (муравьёв). И там, я думаю, никто муками совести не мучается. Наоборот, это на уровне инстинктов, а вот добровольно сделать такой выбор - это противоречит естественному отбору.

Да, ладно, Игорь - мы здесь не о проблемах чувств насекомых рассуждаем, мы друг друга поняли и согласились . Мне твой арт и драбл (правильно?) очень понравились.

О, на эту тему есть замечательное рассуждение у Э.Раткевич. Может читала.
Нет. Если не лень и есть - кинь ссыль.

Извини.Забыл. Элеонора Раткевич первая часть трилогии "Деревянный меч".МОЖНО ЗДЕСЬ СКАЧАТЬ.
А вот выдержка

– Если тебя и этим не купишь, – ласково улыбнулся Инсанна, – больше мне предложить нечего. Мой кошелек пуст. Зато плеток у меня предостаточно. Самых разных. Да вот, к примеру… ты останешься здесь и будешь мучиться. А домой вернется совсем другой Кэссин. И будет вести себя так, что через пару месяцев от твоей чести не останется и камня на камне, а твое имя войдет в легенды. Может, через год другой я тебя и выпущу. И люди будут бежать в страхе и отвращении от того, кто это сделал.
Обычно на аристократов, готовых скорее умереть, чем замарать свою дурацкую честь, эта угроза действовала безотказно.
– Но я буду знать, что я этого не делал, – еле слышно, но с неожиданной твердостью произнес Кэссин. – И того, что ты просишь от меня, тоже не делал.
– Слушай, ты, сопляк! – процедил Инсанна, наклонясь к самому лицу юноши. – Думаешь, ты умнее всех? И на тебя управа найдется, не сомневайся. Он, видите ли, будет знать, что он этого не делал! Совесть для него, паршивца, важнее чести!

Спасибо! Мне уже нравится!